О чем шепчут диски и кричат корешки. Добрый и злой остеохондрозы.Остеохондроз и радикулит: болезнь века или вечная болезнь

Мои длительные контакты и консультации с ведущими специалистами Зооветеринарной академии им. Р. Вильямса были, пожалуй, наиболее продуктивными, особенно в разделах сравнительно-анатомического анализа и физиологии животных. Признаемся, мы, врачи, мягко говоря, бедны в этих познаниях. Удивительный анатомический музей академии и собранная там коллекция скелетов поражает: там есть все — от африканской экзотики (слоны, жирафы, львы) и представителей морской фауны до наших полевых мышей! Есть что и с чем сравнить.
Коротко изложу мои впечатления и результаты этих контактов. Все они «заражены» в прямом и лучшем смысле этого слова эволюционным осмыслением любого, пусть и самого незначительного факта. И потому это было интересно и поучительно. Оказывается, в дикой природе остеохондроз как нозологическая единица исключена в силу жесткости закона естественного отбора. Однако пересаженные в клетки многие виды дикой фауны (лисы, песцы, страусы) и уже одомашненные куры, бараны и многие другие — болеют. Объяснение — ...гиподинамия!
При клеточном содержании пушных и птицы возникающий у них остеохондроз наносит значительный экономический ущерб. Это «заставляет» уплотнять количество особей в клетках, так как содержание животных рассматривается с позиции экономической целесообразности.
Значение слова «гиподинамия» трактуется весьма широко. Так, например, на мое возражение, что в медицине нет данных, которые бы указывали на прямую и обязательную связь гиподинамии с остеохондрозом, например, у парализованных с детства, вызвало большую и длительную дискуссию: что понимать под словом «гиподинамия» — количество свободного пространства в клетке или пространство, необходимое животному для отправления обязательных для всех позвоночных, почти ритуальных, возможно, генетически закрепленных, поз и движений. Среди них и те, которые мы назвали условно известным всем словом «потягушки».
Специально для решения этого вопроса были поставлены три эксперимента, которые через 6 месяцев при оценке результатов подтвердили правильность такого подхода. Был рассмотрен' также обширный круг вопросов, связанных с оценкой высоты дисков в зависимости от форм жизнедеятельности того или иного семейства животных. Этот индекс нарастал у тех животных, которые в своей обычной деятельности чаще прибегают к вертикальному или близкому к нему положению тела. Так, например, у кенгуру, у семейства куньих (белки, куницы и т.п.) и у многих наших грызунов индекс был значительно выше, нежели у тех животных, которые никогда не прибегают к позам, увеличивающим вертикальные нагрузки (жирафы, бегемоты, слоны). У первых, как правило; длина передних лап значительно короче задних, и они используются как вспомогательные при питании.
Здесь просматриваются определенные закономерности: чем чаще и больше возрастают вертикальные нагрузки — тем шире становятся межпозвонковые щели, т.е. растет высота диска. Все это рассматривалось, сравнивалось и изучалось нами на скелетах. Бесспорно, что эволюция и естественный отбор придавали этим фактам достойное значение. В унисон отбору (или подбору!) высоты дисков хорошо просматривается или прорисовывается формирование физиологических изгибов позвоночника — в общей цепи рессорных его возможностей в целом. Любопытно, что впоследствии и палеонтологи на значительном ископаемом материале подтвердили именно такой закономерный ход истории развития позвоночника, но об этом поговорим позже.
Не менее интересен, на мой взгляд, и такой вопрос: «эволюционная» логика подсказывает, что, по-видимому, болевая иннервация дисков должна отсутствовать. Опыт прыжков, падений с высоты на ноги (стопы), как и длительной ходьбы и бега подтверждают это логическое предположение: трудно себе представить нашу жизнь, если бы это было не так! Задача дисков общеизвестна и понятна — без лишнего «шума» сжиматься и разжиматься, работать «без жалоб». И в организме таких органов и образований немало, так что удивляться этому нечего.
Но упругие свойства дисков не могут остаться вне «поля зрения» нервной системы. Какова эта система связей? То ли имеется система интерорецепторов, или это реципрокные связи — вопрос не разработан! Вместе с тем, по мнению зоологов, «центр регулирования» следует искать в жидкостном теле как в прямом «потомке» хорды — этих готовых «сгустков» нервных клеток. И они прилежат очень близко к надкостнице позвонков.
Трудно себе представить, что регуляция идет только через дискомфорт сжимаемых корешков! Не отсюда ли столь длительное и скрытное развитие остеохондроза? Диски молчат, но когда начинают кричать корешки — это, как правило, уже поздновато! И так у миллионов людей. И не отсюда ли столь поздняя диагностика... со всеми вытекающими отсюда последствиями? Еще одна сложнейшая и запутанная проблема была нами совместно обсуждена. По степени важности это проблема проблем, особенно для нас, медиков! Но она достойна быть вынесенной в нижеследующий раздел.