Главная страница

Острая проблема. Ребенок инвалид




Эта  молодая женщина, состарившаяся так рано, вызывала сострадание и жалость. Ей искренне хотелось помочь, но как? Слишком уж безвыходная ситуация.
...Им было по двадцать лет, когда родился сын. У мальчика оказалась поврежденной центральная нервная система, нарушены двигательные функции. Двенадцать лет сплошного кошмара, усталости, опустошения. А что дальше? Муж не выдержал, ушел, а как быть ей? Как жить с больным ребенком одной?
Она говорила и говорила. Я лишь участливо кивала в ответ, слегка поглаживая ее по плечу. Она выплакалась, успокоилась, и тогда я спросила, почему они не завели второго ребенка? «Второго? — Она смотрела на меня с недоумением.— А где гарантия, что он был бы здоров? Меня ведь ни один врач ни в женской консультации, ни в роддоме не предупредил о том, что сын будет неполноценным. Но даже при самом богатом воображении нельзя представить, что это такое: воспитывать дебила! Мы с ним идем по улице, а он руками размахивает так, что прохожие с испугом, а кто и с отвращением шарахаются в сторону. Да еще этот взгляд отсутствующий. А он безобидный, мой сын, но когда мы с ним выходим гулять во двор, мамаши уводят детей с детской площадки. Я их ни в коей мере не осуждаю, вот только все чаще спрашиваю себя: зачем я живу на этом свете...»
Отчего родятся умственно отсталые дети и кто повинен в этом? Казалось бы, науке в наше время подвластно многое. Но тем не менее число неполноценных детей не уменьшается. Все оттого, считают многие, что в наших роддомах долго реанимируют новорожденных. Хочу привести одно из сотен писем в адрес Минздрава СССР.
«...Написать вам письмо нас побудило отчаяние и безвыходность создавшегося положения. Мы родители детей — инвалидов с детства, г. Набережные Челны Татарской АССР. Не будет преувеличением, если мы возьмем на себя смелость утверждать, что наше письмо выразит мнение всех тех родителей, на долю которых выпало рождение ребенка с травмой центральной нервной системы. Последствия таких травм самые -различные: это слабоумие, всевозможные параличи, эпилепсия и другое.
Бывают действительно случаи, когда травма новорожденного неизбежна, несмотря на все старания акушеров. Но чем можно измерить действия тех акушеров, в основу деятельности которых положено неумелое, а часто и недобросовестное отношение к своим обязанностям? Разве что изломанной, искалеченной судьбой несчастных детей и их не менее несчастных родителей? Если на производстве допущен брак, всегда наказывают виноватого. Так почему же за «детский брак» никто не несет ответственности? Заставить бы нерадивую акушерку и врача акушера-гинеколога всю жизнь платить пенсию такому ребенку, тогда инвалидов было бы меньше.
Почему главным показателем работы акушеров является рождение в их смену детей без смертельных исходов? Дальнейшая судьба травмированного ребенка их не интересует, никакой ответственности за него они не несут. Тяжело травмированного ребенка долго оживляют, игнорируя установленный нормой срок оживления, приводят в чувство, заведомо зная о том, что он уже никогда не будет полноценным человеком. Детские врачи бьются, из кожи вон лезут, выхаживают, дают (извините за прямоту) горделивые и хвастливые отчеты о том, сколько ТАКИХ детей возвращено к жизни. А кому нужна такая жизнь?
Кто хоть раз спросил вот таких выросших детей — нравится ли им жить, спросил родителей, которые стали за это время нервнобольными,— нужен ли такой гуманизм?
Поверьте, считая себя любящими и добросовестными родителями, часто приходим к мысли, что лучше оплакать смерть новорожденного, чем плакать всю жизнь, глядя на муки и страдания своего несчастного ребенка. Родителям приходится лечить таких детей всю жизнь, хотя нередко лечение не приносит положительных результатов.
Матери таких детей представляют собой существа вымотанные, не испытывающие никакой радости от жизни. Ведь для каждой матери источник величайшей радости — здоровье и благополучие ребенка. Мы же в дальнейшем не видим никакого просвета, поскольку смотрим на мир сквозь призму своего больного дитяти».
Тяжело, читать такие письма, невыносимо встречаться со взглядом этих матерей. Но кто все же виновен в их трагедии?
В мае мне довелось присутствовать на совещании в Минздраве СССР. Шел разговор о реанимации новорожденных. Где реанимация, там риск, там борьба со смертью за жизнь. Выступавшие говорили лаконично, по сути. Подумалось тогда: как мало мы, неспециалисты, осведомлены! Если бы все было так просто, то проблему устранить не стоило особого труда. Пусть союзное министерство издаст приказ о лишении диплома того врача, который реанимировал новорожденного больше установленного времени. Под страхом остаться безработным врач уже не нарушит приказ вышестоящей организации, и у нас не будет детей-инвалидов. Но если бы все было так просто...
Многие во всем обвиняют врачей: приходит в роддом здоровая женщина и рожает неполноценного человека. Значит, виноват роддом! Давайте, не горячась, попытаемся разобраться.
...Ребенок криком оповещает о своем появлении на свет. Мать улыбается сквозь слезы, врачи тоже довольны — он задышал, сердце бьется, все нормально.
Но бывают случаи, когда новорожденный не дышит. И первое, что предпринимают врачи,— реанимационными манипуляциями стараются восстановить дыхание. На это отводятся минуты. Ребенка подключают к аппарату искусственной вентиляции легких. Если в течение 15—20 минут не произошло ни одного самостоятельного движения, ни одного вдоха ребенок не сделал, консультативно решают вопрос о прекращении реанимации.
Но ведь не все так однозначно: дышит— не дышит. А если он чуть-чуть, едва заметно начинает поддыхивать, что с ним делать? Прекращать реанимацию, ибо велика вероятность того, что уже пострадала кора головного мозга? Но в какой мере пострадала? Этого никто не может знать.
Врачи мне рассказывали сотни случаев, когда ребенок казался безнадежным, но проходило время, и из него получался пусть не гений, но вполне нормальный человек.
Выходит, дело не только в том, как проводится реанимация и кем. Возьмем рядовой родильный дом, скажем, районного масштаба. Неонатологов (врачей, занимающихся проблемами новорожденного от первого до двадцать восьмого дня жизни) нет, детских реаниматологов нет. Реанимационной аппаратуры тоже нет, вся она импортная, дорогостоящая, покупается за валюту. Роды принимает врач-акушер. Он знает, как вести роды, но он не умеет реанимировать, и вовсе не потому, что он плохой врач-просто это другая специфика. Все равно, что прийти к ото ларингологу и просить его лечить больной зуб. При сложных родах обязательно присутствие неонатолога.
Как мы сейчас много говорим о приоритетных обла стях перестройки! Все громче раздаются призы вы, собираются подписи для сбора средств нг памятники жертвам сталинских репрессий, обществен ность требует ассигнований на восстановление памятникоЕ истории и культуры. Мы стали свидетелями прекрасны: порывов души многих наших ведущих музыкантов и арти стов. Благотворительные концерты вновь входят в нашу повседневность.
Я не спорю, это нужно, как воздух. Без духовной куль туры, без бережного отношения к прошлому общество погибнет. Но нельзя объять необъятное. Мы хватаемся эк все сразу, прорех-то много, а нам не штопать, занов< создавать надо. Но должно и силы соизмерять!
Да вы только посмотрите, в каких условиях рожают наши женщины! Есть такое слово— родовспоможение А чем мы в большинстве случаев располагаем— крич! громче да тужься сильнее?
Все хоть один раз в жизни приносили в роддом цветы жене, сестре... Ну почему же до сих пор мы не може!» понять, что приоритетней области, чем материнство и дет ство, не бывает?! Ведь сила нации— в здоровом, полно ценном потомстве. И если мы о нем не будем думат: сегодня, где брать гениальные умы завтра? С кем улуч шать социалистические завоевания? Всем миром надо ре шать эту проблему, и если уж кидать клич на сбор пожерт вований, то прежде всего надо помочь женщинам, мате рям!
Предполагается, что роды — физиологический процесс Он должен протекать так, как предначертано природой мучайся и терпи. Терпели наши прапрабабушки, бабушки матери. Терпят и сегодня наши современницы.
Отчего же умирают дети — пусть не так часто, ка> у наших прабабушек, но умирают же...
Всему есть объяснение. Специалисты считают, что все го двадцать процентов женщин не имеют отклонений с нормального течения беременности. А у восьмидесяти — патология. Эти восемьдесят процентов нуждаются в ква лифицированной помощи акушеров, а затем неонатологов реаниматологов. Нельзя сказать, что такая помощь совсек не оказывается. Тысячам женщин и их младенцам уже помогли и помогают в центрах охраны здоровья матер1 и ребенка, клинических роддомах Москвы, Ленинграда Киева, Минска, республик Прибалтики. Но это капл? в море.
В Московской области, например, лишь в несколько роддомах есть круглосуточное дежурство неонатологов: не хватает специалистов. А Московский областной научно-исследовательский институт акушерства и гинекологии не в силах помочь всем женщинам данного региона.
Служба детской реанимации родилась в институте сравнительно  недавно,— рассказывает директор МОНИАГа,     профессор     В. И. Краснопольский,— И, несмотря на современное оборудование, выхаживат! детей мы научились не сразу. Прошел год, прежде чем врачи-неонатологи освоили профессию. Только на практике, каждодневно сталкиваясь с тяжелобольными новорож денными, можно приобрести опыт.
В области семнадцать клинических межрайонных баз, но они не обеспечены в полной мере ни аппаратурой, ни специалистами. Не научились мы пока еще смотреть в глубь проблемы и принимать решения, дающие эффект. Я знаю, что уже многие московские роддома снабжены импортной аппаратурой для реанимации. Но она порой так и стоит там нераспакованная, ибо не умеют врачи с ней работать, не обучены.
Признаться, мы устали слушать обвинения в наш адрес! Родился урод— виноват врач, умер ребенок— тоже вся вина ложится на те же плечи. Это абсурд! Хотя я согласен, надо повышать квалификацию врачей. Но надо и просвещать наше население. Ситуации в акушерстве возникают молниеносно и протекают экстремально. Надо помнить это. Что такое кровотечение у женщины? Когда открываешь водопроводный кран, течет вода, вот точно так же фонтаном бьет кровь. Как спасать ребенка и мать? Решают не минуты— секунды. Нужно не только подумать, а успеть сделать.
Есть чисто наши, акушерские, ошибки, а есть и другие, не зависящие от врача. Как у данной женщины пройдут роды, не может предсказать ни один врач. Если беременность протекала нормально, то и роды должны пройти нормально. Но бывает, что ребенок рождается в асфиксии, не дышит. Виноват, возможно, и врач, а возможно, и нет, каждый случай сугубо индивидуален. Но с полной ответственностью утверждаю, что для ребенка, который не страдал во время беременности, вполне достаточно тех реанимационных мероприятий, которые проводили еще наши деды и которые можно проводить в любом роддоме. Плод быстро справляется с ситуацией и выходит из этого состояния.
Если же плод развивался аномально, любой врач знает, что роды предстоят тяжелые. Такие дети в большей степени подвержены острым состояниям, выйти самостоятельно /13 них без современного реанимационного оборудования эни не смогут. Для таких родов необходимо мониторное наблюдение. За рубежом созданы мониторы с компьюте-эом, они программируют ведение родов, подсказывают зрачу, как поступить в тех или иных случаях. Аппараты зледят за сердцебиением плода, сокращением матки, во-зремя сигнализируют о нарушениях. Они предвосхищают события. Врач может еще, не видеть глазом и не слышать /хом, а монитор показывает нарушение, и есть время ^корригировать его, вплоть до кесарева сечения.
А что получается на практике? В области, например, количество операций (кесарево сечение) увеличилось, а результата они не принесли, ибо потеряли драгоценное зремя, опоздали, не сумели выходить новорожденного. 3 нашем институте, оснащенном современной техникой, где работают специалисты высокой квалификации, кстати, приобретенной в стенах МОНИАГа, статистика иная. Количество операций у нас выросло до 17,5%, в области с 2 до 5%. Мы в три раза чаще прибегаем к кесареву сечениюдетская смертность у нас в два раза меньше. Конечно, иы маломощны, если брать масштабы области, и пока не создадим межрайонные центры, подобные родильному детскому реанимационному отделениям в нашем институте, мы не справимся с проблемой.
Люди в белых халатах демонстрировали мне колоссальные возможности медицинской техники. Меня интересовал мозг. Есть ли приборы, оценивающие ,то состояние? Да. Все импортное, все дорогое, все за зал юту. Признаться, сколько я ни сталкиваюсь с проблемами материально-технического обеспечения родильных домов, я ни разу, ни от одного врача не слышала слова упрека в адрес Минмедбиопрома. Сетуют специалисты на острую нехватку современной аппаратуры для выхаживания новорожденных, а о министерстве никто не упоминает. Его как будто не существует и никогда не существовало...
Загляните во ВНИЦ по охране здоровья матери и ребенка Минздрава СССР, в любой неонатальный центр — насыщенность техникой огромная, но нет ни. одного отечественного, самого маленького приборчика. Мне говорили врачи, что у мониторов, определяющих состояние мозга, очень несложная электроника, и их вполне можно делать самим. Но почему же Минмедбиопром самоустраняется от проблемы?
Да, пока приборов, оценивающих состояние мозга, у нас еще мало. Но уверена, если даже Минздрав Союза закупит и даст их в каждый роддом, предварительно не подготовив специалистов, эта мера не принесет эффекта: приборы останутся нераспакованными. Подобную картину мы уже видели...
Где выход? Расскажу о рядовом и все же необычном клиническом роддоме № 27 Москвы. Боюсь, правда, что, разрекламировав, я сослужу ему плохую службу,— не будет отбоя от женщин. Добиваюсь другой цели — будущие матери из других регионов должны требовать подобного к себе отношения от местных Советов, подключив женсо-веты, партийные органы, профсоюзы.
— Представьте, что замешено тесто,— рассказывает главный врач роддома № 27, заслуженный врач РСФСР, кандидат медицинских наук Е. А. Волпин,— скажите, пожалуйста, если оно прокисло, сумеет даже самый искусный кулинар испечь хороший хлеб? Нет, конечно.
Если плод девять месяцев развивался неправильно, если он уже болел в утробе матери, будет ли он здоровым, появившись на свет? Вы думаете, откуда у детей церебральные параличи, умственная отсталость? Оттого только, что роды неправильно приняли? Вовсе нет; больной плод не может, как в сказке, превратиться в здорового младенца. Чудес на свете не бывает! Я считаю, что мы прежде всего должны развивать пренатальную диагностику. На ранних этапах беременности, когда еще не поздно ее прервать, видна грубая патология. Ультразвук видит многое, но это уже день вчерашний. Существуют другие, более совершенные методы диагностики, определяющие генетические заболевания, нарушения центральной нервной системы, многое другое. К сожалению, в нашей стране прена-тальная диагностика находится в самом зачатке. Очень и очень немногие женщины проверяются во время беременности, а должны абсолютно все.
При нашем клиническом роддоме создан центр прена-тальной диагностики. Здесь обследуются 100% женщин нашего, Железнодорожного района, частично близлежащих.
Недаром раньше говорили, что беременная— это черный ящик. Внутри темнота непредсказуемая, А мы научились видеть, что происходит внутри. И когда женщина поступает в родблок, врачи уже знают, что можно ожидать, как она себя поведет и чем предупредить неблагоприятную ситуацию.
Я считаю, что пренатальная диагностика сделает естественный отбор и заведомо неполноценные дети просто не появятся на свет. Другим, пусть и с тяжелой патологией, но устранимой, окажут помощь.
 Надо менять политику родовспоможения — так считают многие ведущие специалисты страны. К сожалению, беседы со всеми не вошли в данную статью, И А. Г. Антонов, руководитель отделения реанимации и интенсивной терапии новорожденных ВНИЦ по охране здоровья матери и ребенка, и заведующий кафедрой неонатологии Центрального ордена Ленина института усовершенствования врачей В. В. Гаврюшов, и главный детский анестезиолог и реаниматолог Минздрава СССР В. А. Михельсон, и руководитель Всесоюзного научно-методического центра восстановительного лечения детей с ДЦП К. А. Семенова единодушны в своих выводах: нужны совершенно новые формы работы!
Мы сейчас убедились в том, что совершить революцию в экономике, общественной жизни, в нашем сознании, наконец, можно, лишь изменив психологию людей, их устоявшиеся взгляды, отойти от догм, искать новые пути развития.
Если мы с вами не поймем, что умственно отсталые дети — проблема социальная прежде всего, а потом медицинская, мы никогда не добьемся успеха. Мы должны на всех уровнях государственной иерархии изменить свои взгляды на родовспоможение!
Ключ к решению проблемы специалисты видят в прена-тальной диагностике. Плод с первых недель жизни станет пациентом. Обследоваться должны все женщины, готовящиеся стать матерями. Если беременность протекает нормально, рожать в обычном роддоме. Остальных объединять в группы риска. Для них создавать перинатальные центры. Там женщина будет наблюдаться во время беременности, там рожать, там будут выхаживать ее ребенка. Именно в этих центрах надо концентрировать самую современную аппаратуру, дорогостоящую и опять-таки купленную за валюту. Но затраты себя оправдают. Врачи и медицинские сестры, не от случая к случаю, а каждодневно сталкиваясь с тяжелыми родами, приобретут квалификацию, опыт. Они быстрее освоят технику, быстрее научатся с ней работать.
Речь о создании таких центров шла на совещании в Минздраве СССР. Заместитель министра здравоохранения СССР А. А. Баранов сказал о том, что перинатальные центры надо строить почти в каждом областном городе страны. Это обойдется в несколько миллиардов рублей. Нужны дополнительные ассигнования. Министерство вряд ли само справится с решением такой задачи, это очевидно. Но ведь проблема не ведомственная. Общегосударственная!
XIX Всесоюзная партийная конференция высказалась за поднятие роли Советов народных депутатов. Думается, что решение данной проблемы и в их компетенции тоже. В каждой области есть крупные предприятия, они могли бы выделить средства из своего бюджета на строительство перинатальных центров, ведь на каждом работают женщины. Только общими усилиями можно отвести беду!
Вот мы все чаще говорим, что наше общество становится более образованным, более культурным. А имеем ли мы право себя считать таковыми? Вспомните, как верно заметил М. Горький, что высота культуры определяется отношением к женщине.

В. ШКОЛЬНИКОВА.






Читайте дальше:
Василий Александрович Стародубцев
Острая проблема. Ребенок инвалид
Раздельное питание - Брегг Шелтон Уокер
Повреждение груди. Транспортный травматизм
Профилактика СПИДа
Оздоровительные системы Востока. Ушу гимнастика для всех